— Добрый вечер. — Мужской голос нарушил ночную тишину.

Она замерла, Вольф вышел из дома на веранду и встал перед ней. К облегчению Сариты, на нем, кроме джинсов, была рубашка.

— Добрый вечер.

— Я думал, ты будешь ругать меня за танец. И как тебе Пайк? — спросил он.

— Он меня утомил, — призналась Сарита.

Вольф улыбнулся.

— Значит, ты не собираешься снова с ним встречаться?

Нахмурив брови, Сарита подняла глаза к ночному небу.

— Вообще-то собираюсь. Грег пригласил меня потанцевать в следующую субботу в кантри-клубе, и я согласилась.

Улыбка Вольфа пропала.

— Если он тебе скучен, зачем ты встречаешься с ним?

Сарита посмотрела на него.

— Потому что он попросил, а мне надоело сидеть дома.

Вольфу это не понравилось. Одинокая, скучающая женщина способна легко попасть на удочку авантюриста. А Грег Пайк был, без сомнения, авантюристом.

— А ты не можешь найти другого, более подходящего спутника?

— Например?..

Вольфу вдруг стало страшно. Она выглядела такой уязвимой… Он не мог вынести даже мысли о том, что Сарита будет с Пайком. В одно мгновение он оказался рядом с ней, обхватил ее лицо ладонями, почувствовав его мягкость и податливость.

— Не делай ничего необдуманного, слышишь? Чтобы не пожалеть потом.

Она увидела огонь в его глазах.

— Человек может использовать свой шанс только раз в жизни, — ответила Сарита.

Как она была привлекательна! Он снова представил ее с Пайком.

— Но не с Пайком, — крикнул Вольф.

— Да, не с Пайком, — ответила Сарита.

У нее в голосе было приглашение, и желание стало овладевать Вольфом. Но он снова вспомнил об условии, придуманном Луисом. Сарита будет взбешена, если узнает, и уже больше никогда ему не поверит. Завтра же нужно будет серьезно поговорить с Луисом. Надо кончать с этим. Резко опустив руки, Вольф сказал:

— Уже поздно, пора спать.

Идиотка! Дура! Так попасться на крючок! Сарита покраснела с досады. Ведь она практически предложила ему себя. А он сбежал. Классический вариант! Ей хотелось затопать ногами, закричать. Сарита поднялась, вошла в дом и легла спать. И всю ночь Вольф охотился за ее снами, высмеивая ее попытку заигрывать с ним.

Вольф пришел в церковь рано. Он не хотел объясняться в присутствии Сариты, поэтому покинул дом настолько быстро, насколько это было возможно. Он не облегчит жизни Пайку и не оскорбит достоинства Сариты. Более того, ему казалось, что он нашел выход из всего этого бардака и не даст Сарите потерять то, что ей дорого.

Вольф сел на скамью в последнем ряду. Отсюда хорошо было видно всех входящих. Церковь быстро заполнялась прихожанами. Вошли Кэтрин с Престоном и Клаудией. Он увидел, что сестра заметила его, потянула мать за руку и что-то сказала ей. Вольф понял, что Клаудия попросила у Кэтрин разрешения сесть с ним. Ни Кэтрин, ни Престон даже не взглянули в его сторону.

— Доброе утро, — прощебетала Клаудия, опускаясь рядом на скамейку.

— Доброе утро.

Она заговорщически наклонилась к нему.

— Так здорово, мать считает, что я готова шпионить для нее против тебя, и позволяет мне проводить с тобой времени столько, сколько мне захочется.

Сестра разгадала планы Кэтрин, это обрадовало Вольфа.

Клаудия улыбнулась.

— Во сколько Сарита вернулась домой?

— Еще до моего приезда.

— Здорово. Значит, их свидание прошло не так гладко, как этого хотелось бы мистеру Пайку.

Вольф вспомнил боль в глазах Сариты ночью на веранде.

— На этот раз я сыграл ему на руку, — с досадой проговорил он.

Клаудия стала строгой.

— Ты не мог. Скажи, что не делал этого. — Она, нахмурившись, глядела на брата.

— Сделал. Я отказался поцеловать ее, — расстроенно проговорил он. Даже сейчас Вольф помнил соблазнительные губы Сариты и каких сил ему стоило не поддаться искушению поднять ее на руки.

Глаза у Клаудии округлились.

— Поцеловать?

— Это долгая история.

Она продолжала хмуро смотреть на Вольфа, надеясь, что он все-таки расскажет, но Вольф молчал.

— Папа всегда говорил, что ты человек принципов, — не выдержала Клаудия. — И я не верю, что ты разрушишь наш план по спасению Сариты только из-за какого-то маленького поцелуя. Многие мужчины целуют женщин, несмотря на то что не любят их.

Вольфа обрадовало, что отец считал его человеком принципов. Значит, Кэтрин не удалось настроить отца против него.

— Сарита не та женщина, с которой мужчина может играть.

Клаудия вздохнула.

— Ты прав. Мне бы не хотелось, чтобы меня целовал мужчина против моей воли, даже если бы он сделал это для моего блага. — В ее глазах появился огонек. — Но ведь ей хотелось, чтобы ты поцеловал ее?

— А кто точно знает, что нужно женщине? — спросил он уклончиво.

— Я все равно считаю, что она очень подходит тебе. И мне бы очень хотелось иметь пару племянниц и племянников. Я могу даже нянчиться с ними просто так, — уговаривала Клаудия.

Вольф представил себя в окружении Сариты и парочки детишек, и ему это понравилось. Пожалуй, даже очень. Что ему не нравилось, так это смотреть в глаза своей сестры. Она хотела свести его с Саритой, и, если Луис не прислушается к нему, к теперешним проблемам могут прибавиться новые.

— Ладно, заключаем союз. Но только при условии, что ты не проболтаешься и не будешь лезть в мои дела.

Клаудия победоносно улыбнулась.

— Договорились.

Вскоре она подтолкнула его локтем, и Вольф увидел, что пришли Сарита и Луис. Луис кивнул ему, а Сарита сделала вид, что не заметила его, и направилась к своей обычной скамье.

— Ух ты, она действительно очень зла на тебя, — прошептала Клаудия.

Вольф расстроился. Теперь только оставалось молиться, чтобы Луис прислушался к разумным доводам.

Краем глаза Сарита заметила, что Вольф смотрит в ее сторону. Внутри она съежилась, но внешне старалась выглядеть непринужденно: подняла голову и не замечала его. Он ни свет ни заря покинул дом, и Сарита решила, что Вольф к полудню найдет себе другое жилье.

Она вдруг разозлилась на себя: и чего она не осталась в своей комнате прошлой ночью? Зачем позволила Вольфу понять, что увлечена им? Потому что считала их чувства взаимными, оправдывала она себя. Сарита видела жар в его глазах, оказалось, что это лишь вожделение. А когда она хотела дать ему то, чего он жаждал как мужчина, честь и здравый смысл заставили его удержаться от этого. Дружба — вот все, что он мог ей предложить.